Голубая бухта.
Jan. 17th, 2008 04:35 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
u_96Честно говоря, сначала хотел здесь разместить продолжение поста "Держитесь!.." Но... Но потом как-то захотелось написать о другом. О Голубой бухте.
"У прибрежных скал Голубой бухты, напротив 35-й батареи в июне 1942 года бойцами 95-го строительного батальона флота по проекту военного инженера А. Татаринова был построен рейдовый причал консольного типа длиной 70 п. м. Из общей длины 40 п. м. с шириной настила 3,5 метра, который крепился на балках к скале, протянувшейся от берега в море и подобно карнизу, нависал над водой. Остальные 30 п. м. причала из-за нехватки материалов и времени сделали в виде висячего настила на тросах, торец которого упирался в большую скалу. Остаток этой скалы с куском вертикально торчащего рельса и поныне виден с берега..."
/Маношин И.С. "Героическая трагедия"/
Именно тут, у рейдового причала под массивом 35-й береговой батареи в ночь со 2-го на 3-е июля 42-го разыгрался главный акт севастопольской трагедии - неудавшаяся эвакуация. После того, как войска Манштейна заняли Корабельную сторону и Сапун-гору, тысячи и тысячи раненых, измученных, обессилевших защитников и жителей Севастополя оказались в западне Херсонесского полуострова. Дальше отступать было просто некуда. Впереди - немцы, позади - море.
Командный пункт последнего рубежа обороны СОРа был перенесён в бетонированные казематы 35-й батареи. Вокруг батареи и вдоль всего спуска к рейдовому причалу всю ночь стояли плечом к плечу, так что яблоку негде упасть, люди. Они ждали чуда - прихода флота. Но чуда в силу жестокой логики войны не случилось. И чем светлее утром 3 июля становилась полоска горизонта на востоке, тем большее отчаяние охватывало собравшихся...
Я не могу себе представить всю меру этого отчаяния людей, которые 250 дней и ночей упорно отстаивали главную базу Черноморского флота, чтобы в итоге быть брошенными на обрывах Херсонеса "за невозможностью спасения". Но хорошо помню, что когда в ноябре прошлого года шёл к руинам 35-й батареи, меня била лёгкая дрожь. Погода словно решила усилить впечатление от почерпнутого из книг и документов мрачного описания последних дней обороны СОРа. Тучи, сильный холодный ветер с моря и почему-то почти чёрная земля под ногами... Когда вокруг стало уже почти совсем темно, внезапный разрыв в сплошном фронте облаков ярко высветил останки 35-й. Как знак тех, для кого этот рубеж стал последним. В памяти сразу всплыла строчка из Фермопил: "Здесь мы в могиле лежим, честно исполнив свой долг..."
1-2 июля 1942 г. этой же дорогой к берегу и батарее под немецкими снарядами и бомбами шли толпы людей. Шли с надеждой на спасение. Сейчас я шагал в том же направлении, точно зная, что для подавляющей части тех, в 42-м, этот последний марш кончился либо смертью, либо пленом. Жуткое знание...
Развалины 35-й батареи оставили стойкое ощущение громадного склепа.
...А потом я миновал командно-дальномерный пост и вышел на обрыв. Ветер там был уже почти штормовой. Он выжимал из глаз слёзы и с такой силой лупил в грудь, что почти лишал возможности фотографировать. Далеко внизу о скалы билось море. То самое море, которое в 42-м легло непреодолимой преградой перед севастопольцами. Флот не пришёл. Несколько катеров и подлодок забрали людей столько, сколько смогли, и растаяли в темноте. В час двенадцать ночи скалы содрогнулись от взрыва колоссальной силы и к небу взлетел ослепительнейший фейервек. Двенадцатидюймовые башни "тридцать пятой" замолчали навсегда. Видимо, только после их подрыва люди начали осознавать, что "всё". Эвакуации не будет... Обезумевшая толпа смяла охрану на берегу. Автоматчики открыли огонь на поражение, но образумить людей не удалось. Они, эти люди, давно привыкшие к свисту чужих пуль над головой, теперь бестрепетно принимали смерть от своих... Под избыточным весом рухнула секция причала, но и это не остановило жаждущих спасения. Они бежали по доскам, прыгали или падали в воду, плыли из последних сил за уходящими катерами и тонули, тонули, тонули... Понявшие, что на берегу происходит что-то необычное, немцы открыли огонь из орудий, разом превратив Голубую бухту в огненную купель...
Чудом выживший в этом аду лейтенант Гонтарев из 134-го гаубичного артполка 172-й стрелковой дивизии позже напишет: "Я увидел начальника артиллерии 95-й стрелковой дивизии полковника Пискунова - без фуражки, худого, черного и рядом с ним Ященко из 95-й дивизии. Пискунов смотрел в море, стоя, как статуя, лицо его было неподвижным, как парализованное. Потом он говорит: "Какая армия погибает!", а Ященко отвечает: "Такую армию за год не подготовишь". А Пискунов ему: "Такую армию и за десять лет не подготовишь".
"Наутро", - написал в своем отчёте так же спасшийся воентехник II ранга Сорокин, начальник артснабжения 134 артполка 172 стрелковой дивизии, - "у берега, сколько было видно, в 7-8 человеческих тел толщиной тысячи погибших полоскались волной. Факты достоверны..."
...Странное дело, когда я спустился с обрыва к морю, ветер пропал. Он остался там, наверху. А тут, внизу, было тихо. Очень тихо. Аж в ушах покалывало.
Заходящее солнце подкрасило волны в багровый цвет. Я нагнулся, макнул кисть руки в холодную воду, а потом лизнул подушечки пальцев. На языке осталось солёное послевкусие. Как от крови... Почему-то подумалось, что это место - Голубую бухту запомню навсегда.
P.S. "...Что касается количества оставленных войск, то согласно 1 тома отчета по обороне Севастополя по учетным данным с 21 мая по 30 июня через СОР прошло 126967 человек. Общие потери за это время составили 90511 человек, в том числе убитых - 24647 человек, раненых 55289 человек, пропавших без вести 10357 человек. Всего было потеряно, то есть исключено из списков действующей армии и Береговой обороны ЧФ с 21 мая по 3 июля 1942 года 90511 человек. За этот период было эвакуировано 18635 раненых, 7116 жителей и 147 заключенных. За 30 июня и в июле вывезено командного состава 1349 человек, рядового состава 1489 человек и раненых 99 человек. Всего за 3-й штурм Севастополя вывезено раненых - 18734 человека, командного и рядового состава 4345 человек. Если вычесть эти числа из общего числа воинов (126967 человек) количество убитых и эвакуированных, то осталось в СОРе 79241 человек, в том числе боевого и тылового состава 42686 человек, раненых 36555 человек. Надо сказать, что расчет потерь по 3 июля 1942 года в данном отчете, когда их учет с 30 июня не велся, видимо был дан по средним показателям потерь за июнь месяц. В действительности, потери было намного больше в условиях открытой местности Херсонесского полуострова и скученности там многотысячных неуправляемых масс войск, в том числе раненых и убитых при обороне за период до 12 июля, утонувших при эвакуации, умерших от ран из-за отсутствия медпомощи. Таким образом, количество боевого и тылового состава оставшихся войск фактически было меньшим, а если учесть, что немцы расстреляли в период пленения множество раненых, которые не могли идти, а также выявленных коммунистов, политработников, лиц еврейской национальности, то общая цифра попавших в плен наших воинов явно была завышена противником, в том числе и за счет многочисленных гражданских лиц, находившихся с войсками в надежде эвакуироваться."
/Маношин И.С. "Героическая трагедия"/
"У прибрежных скал Голубой бухты, напротив 35-й батареи в июне 1942 года бойцами 95-го строительного батальона флота по проекту военного инженера А. Татаринова был построен рейдовый причал консольного типа длиной 70 п. м. Из общей длины 40 п. м. с шириной настила 3,5 метра, который крепился на балках к скале, протянувшейся от берега в море и подобно карнизу, нависал над водой. Остальные 30 п. м. причала из-за нехватки материалов и времени сделали в виде висячего настила на тросах, торец которого упирался в большую скалу. Остаток этой скалы с куском вертикально торчащего рельса и поныне виден с берега..."
/Маношин И.С. "Героическая трагедия"/
Именно тут, у рейдового причала под массивом 35-й береговой батареи в ночь со 2-го на 3-е июля 42-го разыгрался главный акт севастопольской трагедии - неудавшаяся эвакуация. После того, как войска Манштейна заняли Корабельную сторону и Сапун-гору, тысячи и тысячи раненых, измученных, обессилевших защитников и жителей Севастополя оказались в западне Херсонесского полуострова. Дальше отступать было просто некуда. Впереди - немцы, позади - море.
Командный пункт последнего рубежа обороны СОРа был перенесён в бетонированные казематы 35-й батареи. Вокруг батареи и вдоль всего спуска к рейдовому причалу всю ночь стояли плечом к плечу, так что яблоку негде упасть, люди. Они ждали чуда - прихода флота. Но чуда в силу жестокой логики войны не случилось. И чем светлее утром 3 июля становилась полоска горизонта на востоке, тем большее отчаяние охватывало собравшихся...
Я не могу себе представить всю меру этого отчаяния людей, которые 250 дней и ночей упорно отстаивали главную базу Черноморского флота, чтобы в итоге быть брошенными на обрывах Херсонеса "за невозможностью спасения". Но хорошо помню, что когда в ноябре прошлого года шёл к руинам 35-й батареи, меня била лёгкая дрожь. Погода словно решила усилить впечатление от почерпнутого из книг и документов мрачного описания последних дней обороны СОРа. Тучи, сильный холодный ветер с моря и почему-то почти чёрная земля под ногами... Когда вокруг стало уже почти совсем темно, внезапный разрыв в сплошном фронте облаков ярко высветил останки 35-й. Как знак тех, для кого этот рубеж стал последним. В памяти сразу всплыла строчка из Фермопил: "Здесь мы в могиле лежим, честно исполнив свой долг..."
1-2 июля 1942 г. этой же дорогой к берегу и батарее под немецкими снарядами и бомбами шли толпы людей. Шли с надеждой на спасение. Сейчас я шагал в том же направлении, точно зная, что для подавляющей части тех, в 42-м, этот последний марш кончился либо смертью, либо пленом. Жуткое знание...
Развалины 35-й батареи оставили стойкое ощущение громадного склепа.
...А потом я миновал командно-дальномерный пост и вышел на обрыв. Ветер там был уже почти штормовой. Он выжимал из глаз слёзы и с такой силой лупил в грудь, что почти лишал возможности фотографировать. Далеко внизу о скалы билось море. То самое море, которое в 42-м легло непреодолимой преградой перед севастопольцами. Флот не пришёл. Несколько катеров и подлодок забрали людей столько, сколько смогли, и растаяли в темноте. В час двенадцать ночи скалы содрогнулись от взрыва колоссальной силы и к небу взлетел ослепительнейший фейервек. Двенадцатидюймовые башни "тридцать пятой" замолчали навсегда. Видимо, только после их подрыва люди начали осознавать, что "всё". Эвакуации не будет... Обезумевшая толпа смяла охрану на берегу. Автоматчики открыли огонь на поражение, но образумить людей не удалось. Они, эти люди, давно привыкшие к свисту чужих пуль над головой, теперь бестрепетно принимали смерть от своих... Под избыточным весом рухнула секция причала, но и это не остановило жаждущих спасения. Они бежали по доскам, прыгали или падали в воду, плыли из последних сил за уходящими катерами и тонули, тонули, тонули... Понявшие, что на берегу происходит что-то необычное, немцы открыли огонь из орудий, разом превратив Голубую бухту в огненную купель...
Чудом выживший в этом аду лейтенант Гонтарев из 134-го гаубичного артполка 172-й стрелковой дивизии позже напишет: "Я увидел начальника артиллерии 95-й стрелковой дивизии полковника Пискунова - без фуражки, худого, черного и рядом с ним Ященко из 95-й дивизии. Пискунов смотрел в море, стоя, как статуя, лицо его было неподвижным, как парализованное. Потом он говорит: "Какая армия погибает!", а Ященко отвечает: "Такую армию за год не подготовишь". А Пискунов ему: "Такую армию и за десять лет не подготовишь".
"Наутро", - написал в своем отчёте так же спасшийся воентехник II ранга Сорокин, начальник артснабжения 134 артполка 172 стрелковой дивизии, - "у берега, сколько было видно, в 7-8 человеческих тел толщиной тысячи погибших полоскались волной. Факты достоверны..."
...Странное дело, когда я спустился с обрыва к морю, ветер пропал. Он остался там, наверху. А тут, внизу, было тихо. Очень тихо. Аж в ушах покалывало.
Заходящее солнце подкрасило волны в багровый цвет. Я нагнулся, макнул кисть руки в холодную воду, а потом лизнул подушечки пальцев. На языке осталось солёное послевкусие. Как от крови... Почему-то подумалось, что это место - Голубую бухту запомню навсегда.
P.S. "...Что касается количества оставленных войск, то согласно 1 тома отчета по обороне Севастополя по учетным данным с 21 мая по 30 июня через СОР прошло 126967 человек. Общие потери за это время составили 90511 человек, в том числе убитых - 24647 человек, раненых 55289 человек, пропавших без вести 10357 человек. Всего было потеряно, то есть исключено из списков действующей армии и Береговой обороны ЧФ с 21 мая по 3 июля 1942 года 90511 человек. За этот период было эвакуировано 18635 раненых, 7116 жителей и 147 заключенных. За 30 июня и в июле вывезено командного состава 1349 человек, рядового состава 1489 человек и раненых 99 человек. Всего за 3-й штурм Севастополя вывезено раненых - 18734 человека, командного и рядового состава 4345 человек. Если вычесть эти числа из общего числа воинов (126967 человек) количество убитых и эвакуированных, то осталось в СОРе 79241 человек, в том числе боевого и тылового состава 42686 человек, раненых 36555 человек. Надо сказать, что расчет потерь по 3 июля 1942 года в данном отчете, когда их учет с 30 июня не велся, видимо был дан по средним показателям потерь за июнь месяц. В действительности, потери было намного больше в условиях открытой местности Херсонесского полуострова и скученности там многотысячных неуправляемых масс войск, в том числе раненых и убитых при обороне за период до 12 июля, утонувших при эвакуации, умерших от ран из-за отсутствия медпомощи. Таким образом, количество боевого и тылового состава оставшихся войск фактически было меньшим, а если учесть, что немцы расстреляли в период пленения множество раненых, которые не могли идти, а также выявленных коммунистов, политработников, лиц еврейской национальности, то общая цифра попавших в плен наших воинов явно была завышена противником, в том числе и за счет многочисленных гражданских лиц, находившихся с войсками в надежде эвакуироваться."
/Маношин И.С. "Героическая трагедия"/
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2008-01-15 01:52 pm (UTC)Вечная тема - могли ли их спасти? Внимательно читал Вашу аргументацию невозможности - опять же сильно написано, не оспоришь. И все же - Октябрьскому надо было приказать остаться. Это было бы честнее и справедливее - по отношению к тем, кто там остался и погиб (да и кому нужен был этот битый "флотоводец"). Так же и с флотом - корабли надо было послать.
Хорошую цитату привел г-н tarkhil... можно к западному опыту не обращаться, а вспомнить наш, отечественный, когда на помощь своим шли даже на верную смерть.
Скажете эмоции... наверное.
И вопрос: технически можно было к этому времени перебросить с других фронтов и сконцентрировать на кавказском берегу дальние истребители и могущие вести воздушный бой бромбардировщики для прикрытия эвакуации (командир "Ташкента" вспоминал, что его корабль прикрыла пара "петляковых", отогнав превышающую по численности группу немецких бомберов)?
no subject
Date: 2008-01-15 03:05 pm (UTC)tarkhil привёл неподходящую цитату.
Флот бы погиб, но никого не спас. В лучшем случае остатки были бы потоплены на переходе в Новороссийск вместе со "спасёнными".
В худшем - ещё на подходе. У бриттов ситуация была попроще. Там и штуки базировались в несколько десятков раз дальше (сотни километров), и корабельная ПВО была малость получше. В случае Севастополя обеспечить за день 3-4 вылета штук на атаку можно элементарно. В Средиземном - 1-2. Плюс за 3-5 часов паузы корабли уйдут в сторону, их искать придётся. А тут - посылай хейнкеля дежурить над конвоем, он всех на себя выведет.
Технически - можно. Практически - Октябрьский просил Пе2. Именно для этого и просил. Не дали.
Пешек везде не хватало. Да и эффекта особого не было бы.
Действия немецкой авиации в этом случае могу предположить легко. Например начать сопровождать бомберы истребителями.
После "охоты на дроф" - других вариантов уже не было. Ааааа - был, решение Манштейна "Да фиг с ним, с Севастоподем, пусть стоит себе спокойно"
no subject
Date: 2008-01-15 07:45 pm (UTC)Хрен-то там. Манштейн получил от фюрера директиву фестунг Севастополь в начале июля 42-го взять любой ценой. Правда в ответ ушлый Манштейн вытребовал у Гитлера то, чего больше никто из немецких генералов не получал за всю войну - полный карт-бланщ на расход боеприпасов по принципу "сколько закажете - столько и привезём!"
no subject
Date: 2008-01-15 07:58 pm (UTC)б. "На помощь своим шли даже на верную смерть". Ну угробил бы Октябрьский бы флот у Херсонеса, ну добавились бы к тысячам погибших и попавших в плен бойцам СОРа и Примармии ещё тысячи погибших и попавших в плен моряков. И вы бы первый заявили, что Октябрьский - мудак. Что характерно - я бы с вами согласился. Но Октябрьский не был мудаком и флот на верную смерть, а главное - совершенно бесполезную смерть не послал. За что ему честь и хвала.
в. "Западный опыт" в условиях Черноморского ТВД 42-го был неприменим, о чём я уже неоднократно писал.
г. "Скажете эмоции..." Да. Скажу. :)
д. Технически, да и практически ничего существенного Будённому перебросить было нельзя - вспомните обстановку конца июня-начала июля 42-го и поймёте, что у Ставки ВГК и товарища Сталина было полно куда более важных участков для концентрации там авиарезервов, чем погибающий СОР. Прочие обстоятельства, не позволявшие на практике осуществить эвакуацию СОРа после окончания операции "Охота на дроф", я уже излагал тут http://u-96.livejournal.com/1293754.html
А до разгрома советских войск под Керчью у Ставки просто не было объективных причин для эвакуации СОРа...