Из спектра чувств, доступных человеку,
Превыше всех я ставлю ярость.
Она волной вздувает реку,
Что нас из детства тянет в старость.
И когда сонный бег теченья
Ты паводком сорвёшь в галоп -
Ты вдруг поймёшь: не преступленье
Ещё не прыгнув, крикнуть “Гоп!”
Назло всем суеверным бабам
Ногой вставать люблю я левой.
И коль рубиться - так с плеча нам.
А если спать - то с королевой.
Конечно, золотой венец
Не сразу ляжет на макушку.
Примерь сперва цветной чепец
И шутовскую погремушку.
Вот так, в камзоле с бубенцами,
Мы прошибаем лбом препоны.
Но если сами мы с усами -
Для нас не писаны законы!
Превыше всех я ставлю ярость.
Она волной вздувает реку,
Что нас из детства тянет в старость.
И когда сонный бег теченья
Ты паводком сорвёшь в галоп -
Ты вдруг поймёшь: не преступленье
Ещё не прыгнув, крикнуть “Гоп!”
Назло всем суеверным бабам
Ногой вставать люблю я левой.
И коль рубиться - так с плеча нам.
А если спать - то с королевой.
Конечно, золотой венец
Не сразу ляжет на макушку.
Примерь сперва цветной чепец
И шутовскую погремушку.
Вот так, в камзоле с бубенцами,
Мы прошибаем лбом препоны.
Но если сами мы с усами -
Для нас не писаны законы!