Когда во время второй мировой войны я служил на крейсере "Бирмингам", однажды ночью в этих водах с нами произошло аналогичное происшествие, которое я хорошо запомнил, поскольку в это время был на вахте. Мы находились примерно в 100 милях к юго-юго-западу от Дурбана на пути в Кейптаун. Крейсер шел быстро и почти без качки, встречая умеренные ветровые волны и зыбь, и вдруг мы провалились в "яму" и понеслись вниз навстречу следующей волне, которая прокатилась через передние орудийные башни и обрушилась на наш открытый командирский мостик. Я был мгновенно сбит с ног и на высоте 18 м над уровнем моря оказался в полуметровом, слое воды. Корабль испытал такой удар, что многие вахтенные внизу решили, что нас торпедировали, и заняли места по боевой тревоге. Командир сразу же сбавил ход, но эта предосторожность оказалась напрасной, так как умеренные условия плавания восстановились и больше "ям" не попадалось. Это происшествие, случившееся ночью с затемненным кораблем, было одним из самых страшных за всю мою морскую практику. Я охотно верю, что груженое судно при таких обстоятельствах может затонуть К.А.Колс. Под парусом в шторм. Приложение 2. (http://www.seamedia.ru/literature/07/add2/)
no subject
Корабль испытал такой удар, что многие вахтенные внизу решили, что нас торпедировали, и заняли места по боевой тревоге. Командир сразу же сбавил ход, но эта предосторожность оказалась напрасной, так как умеренные условия плавания восстановились и больше "ям" не попадалось.
Это происшествие, случившееся ночью с затемненным кораблем, было одним из самых страшных за всю мою морскую практику. Я охотно верю, что груженое судно при таких обстоятельствах может затонуть
К.А.Колс. Под парусом в шторм. Приложение 2. (http://www.seamedia.ru/literature/07/add2/)